К оглавлению |
Не успевая
ни задуматься, ни оглядеться, пересекаем мы рубеж, за которым -- неудержимое
соскальзывание в нечто, фатальное в своей неизвестности.
Всем
великим переломам в жизни народов предшествовали периоды глубинной работы духа.
До французской революции была французская энциклопедия. Троичную русскую
трагедию начала века напророчили три незабвенных поколения ее идейных творцов.
Нынешний
перелом надвигается в стране, которая являет собою духовную и интеллектуальную
пустыню.
Казалось
бы, во время, названное судьбоносным, сама музыка социальных сфер должна
настраивать на эпический лад. Привычно верить, что потрясения и перевороты
социального бытия непременно сопровождаются откровениями, бурями и щедротами
творящей души. Неужели же это не более чем миф? Откуда эта кричащая
несоразмерность между тектоническим разломом времен, когда дело идет о жизни и
смерти Отечества, -- и рыночной перебранкой посетивших сей мир в его минуты
роковые?
Кто мы,
откуда, куда идем? Будет ли жив недоношенный плод истерзанного лона России?
Нет ответа.
Культура безмолвствует, тая в самой сердцевине какое-то проклятье роковое,
парализующий ее скрытый надлом.
Ночное море
все в кровавых отсветах глубоких зарниц, исчерчено тяжкими двойными змеями
горизонтальных молний... Но вместо громовых раскатов -- всезаглушающее
суетливое хлюпанье зыби, что с безнадежным опозданием несет издалека отголоски
отшумевших бурь и штормов.
Рассказывают,
что один чудак из патриотических побуждений преподнес революционному Конвенту
превосходно выполненный макет центра Парижа. Работа стоила ему долгих дней и
ночей кропотливого труда. Еще несколько месяцев спустя бессонный Конвент в
разделе "Разное" добрался и до вопроса "О даре гражданина
имярек". Рассмотрев его в установленном порядке, Конвент постановил:
дарителя -- выпороть, ибо в момент, когда республика в опасности, он тратит
свое и чужое время на безделушки. Предметно и сурово, как-то не по-французски,
почти по Петру...
Всех их
ждала гильотина. Всмотревшись в макет, можно было увидеть Гревскую площадь,
разглядеть те позиции, на которых молодой генерал Буонапарте в свой звездный
час расставит пушки для стрельбы по роялистам, отыскать улицы, по которым
двадцать лет спустя пройдут русские казаки.
Собственно,
речь о смысле жизни, о судьбе и о сочетании того и другого.
К оглавлению |